Юная мышка Обреция бежала к маленькому домику на окраине Полуденной Долины. Вождь, Уггост, попросил найти какой-нибудь интересный свиток для сегодняшнего вечера. Войдя в древнее жилище летописцев, мышь увидела пожилую землеройку, посапывающую у камина. Это была старшая подруга Обреции, летописеца и архивариус Виста. Уже десять сезонов эта добродушная землеройка продолжала летопись Полуденной Долины. Услышав легкие шаги, Виста подняла голову со спинки мягкого кресла:
- Здравствуй, Обреция! Чем я могу тебе помочь?
- Добрый вечер, Виста! Мне поручено найти подходящий рассказ для вечернего чтения. Какой мне выбрать?
Землеройка улыбнулась:
- У меня много хороших историй на полках. Думаю, эта подойдет!
С такими словами, Виста запустила лапу в кучку свитков и, наконец, вытащила нужный. Аккуратно сдув пыль с бумаги, летописеца протянула потрепанную кипу бумаг мышке.
- Спасибо огромное! Пошли скорее – ужин, должно быть, начался! А после него мы будем читать!
Виста села у камина, бережно сжимая драгоценную летопись. Вокруг землеройки тут же расположились жители долины. Наконец, когда все успокоились, летописеца начала чтение…
Прошло два года с битвы при Маршанке. Уже восемь сезонов лежит в могиле моя сестра Поздняя Роза. Во время поединка с Бадрангом погиб мой друг Феллдо. Представленную ниже историю мне сообщил мышь Брэйвери. Перед смертью Феллдо поведал ему о своей жизни. Брэйвери решил, что эту исповедь должны знать все звери, дружившие с Феллдо, и их потомки.
***
« - Дружище, я чувствую – завтра мне не жить. Но я уверен, что Бадранг умрет, и думаю, умрет от моей руки! Перед смертью мне хочется, чтобы ты разделил тяжелую ношу моих воспоминаний. Итак, слушай…
Когда мне было восемь сезонов, я очень любил долго бродить по лесу в одиночку. Как-то я встретил хорька Злусси. Она была моей ровесницей: стройной, красивой и веселой. Целый день мы играли, а потом договорились встречаться каждый день. Злусси взяла с меня слово молчать о дружбе с ней.
Как-то, через месяц после этого договора, я вернулся домой с очередной прогулки. Меня не встретили радостные крики младшего братишки – все смотрели на меня враждебно и укоризненно. Отец велел мне сидеть в своей комнате, а сам вместе с мамой пошел на кухню. Кухня была за стенкой моей «камеры», поэтому я услышал весь разговор родителей. Хотя это было давно, я помню все до мельчайших подробностей. Вот что я разобрал в беседе родителей: «- Как мой сын мог побрататься с хорьком?! О-о, позор на мою голову! Хорошо еще, что Сигни заметил это! Решено: отныне и навечно Феллдо будет сопровождать Сигни, куда бы Феллдо не пошел!» Мать промолчала. Родители вышли из кухни. Мысли, одна за другой, проносились в моей голове - «Заплакать? Побить Сигни?». И вдруг – «Убежать! Убежать навсегда! Злусси что-то рассказывала про местоположение своего дома!». Я распахнул окно, схватил теплую кофту, немного замаскировал постель и спрыгнул на землю, не забыв осторожно закрыть форточку. Теперь я свободен! Переполненный этим чувством, я побежал по вечернему лесу , на юг, к жилищу Злусси.
- Привет, Феллдо! Как ты тут оказался?
- Здравствуй, Злусси! Мне надоело жить дома – я убежал!
Злусси восхищенно на меня поглядела:
- Классно! Знакомься: это моя мама, - при этих словах она показала на жилистую, седую хорьчиху, - это мой брат, - тут Злусси показала на маленького хорька, лежащего в колыбели, - а это наши друзья, - ткнула лапой хорьчиха, указав на банду хорьков, сидевшую у костра.
Я долго жил с ними. Каждый день мать Злусси отправляла меня в лес, напутствуя:
-Сегодня, как обычно - как только встречаешь путников, ведешь их сюда. Мы заберем их вещи, а если на следующий день гости исчезнут, знай, что они просто пошли дальше!
Однажды, во время такого задания, я внезапно услышал два голоса – один густой, мужской, а второй – нежный, мелодичный, женский. Подойдя поближе, я увидел двух белок: взрослую - мускулистую, рослую, с терракотовой шерстью, и светло-рыжую белочку с двумя толстыми косами. Ее глаза лучились добротой и нежностью.
- Добрый вечер! Меня зовут Феллдо.
Белки улыбнулись мне.
- Меня зовут Баркджон, а это моя племянница Тэнди. Ты не мог бы указать нам дорогу к какому-нибудь жилью?
Нежно смотря на Тэнди, я ответил:
- Да-да, конечно!
Баркджон ухмыльнулся:
- Проведешь нас, Феллдо?
- Да, идемте!
Я не знал других убежищ, кроме лагеря хорьков и надеялся, что мне удастся уговорить хозяев не трогать моих новых друзей.
В стойбище была специальная палатка для гостей. Я устроил там три постели – одну для себя, одну для Баркджона и самую мягкую, из листьев папоротника – для Тэнди. После этого я пошел к палаткам хорьков. Войдя в шалаш Злусси, я обратился к ее матери:
- Эти звери - мои друзья. Пожалуйста, не обижайте их!
Хорьчиха кивнула, и я отправился на боковую.
Я проснулся от какого-то странного звука, похожего на хрип. Открыв глаза, я увидел лишь трехпалую заднюю л апу. Такая лапа была только у одного обитателя лагеря - у Злусси. “Что ей здесь понадобилось?” - подумал я. Встав с постели, я увидел Тэнди, лежащую возле своей кровати. На горле белочки виднелись следы веревки. На плечи сразу навалилось что-то большое, тяжелое, а из груди будто вырвали огромный кусок. Я решил отомстить тому, кто погубил мою возлюбленную. Вдруг в голове промелькнула мысль: “Кто, кроме Злусси, мог погубить Тэнди? Только у Злусси трехпалая лапа - она часто этим хвастается! И сон у меня чуткий - если бы еще кто-нибудь входил в палатку, я бы это услышал!". Обезумев от потери любимой, я выбежал из шалаша, подскочил к Злусси и схватил хорьчиху за горло и сильно сжал его, шепча:
- Умри так, как умерла Тэнди… Испытай тот же страх, ту же боль…
Злусси пыталась как-то оправдываться, но я не слушал ее.
Я крикнул Баркджону: “Бежим!” и мы побежали в лес. Я долго мчался по молчаливому осеннему бору. Наконец я остановился и бросился на пожухлую траву. Меня переполняло отчаянье. Сами собой, из глаз потекли слезы. Я плакал из-за смерти Тэнди, из-за своей доверчивости, из-за потери семьи, из-за того, что я ошибся в Злусси, из-за того, что меня обманывали, а я был безмозглой приманкой, причиной смерти многих невинных зверей… Все это время Баркджон терпеливо слушал мои глухие рыдания. Не знаю, когда я успокоился, но помню, что успокоил меня Баркджон. От его слов на душе стало легче. Внезапно Баркджон сказал:
- Феллдо, из-за тебя погибла моя племянница. Но я слышал, как ты уговаривал хорьков не трогать нас. Тэнди умерла не из-за тебя. Куда ты теперь денешься? Хорьки тебя убьют; родители не примут. Может, ты хочешь бродяжничать вместе со мной?
Это предложение меня ошеломило. Как можно приютить меня, того, из-за которого погибали звери?! Но, подумав, я согласился. Я бросил воровскую жизнь и начал новую – полную странствий и приключений, жизнь путешественника.
Мы брели по берегу моря – я и Баркджон. Весна уже вступила в свои права. В соседней рощице пели дрозды, распускались цветы и зеленели деревья. Недавно мне исполнилось двадцать сезонов – получается, я бродяжничаю уже полгода. За это время я узнал много нового. Увлеченный воспоминаниями, я не услышал легкого топота лап сзади. Преследователей я заметил только тогда, когда меня оглушили копьем.
Я очнулся в темной, грязной каморке. Мои лапы были связаны, рот – заткнут кляпом. Открыв глаза, я увидел двух хорьков, накинувшихся на Баркджона. Рядом с ними стоял крупный горностай. Он что-то тихо сказал одному из солдат, после чего тот вытянулся в струнку и ответил:
- Будет исполнено, лорд Бадранг!
Баркджона выкинули наружу, и горностай громко сказал ему:
- Теперь ты мой раб, раб Бадранга. Иди к каменоломне и таскай камни вместе с остальными пленниками.
Но Баркджон был гордой, независимой белкой, он не любил подчиняться приказам. Отец застыл, всем своим видом выказывая неповиновение. Бадранг снова шепнул хорькам. Они схватили хлысты и начали лупить наглого раба. Баркджон долго не сдавался, но после того, как хлыст ударил его по голове, он свалился. Отца бросили обратно в клетку. Баркджон еле выжил после такого наказания. Из-за этого я люто возненавидел Бадранга и при каждом удобном случае старался ему отомстить. Но я понимал, что за все зло, учиненное этим горностаем, тот может заплатить лишь смертью. Сегодня я могу предоставить Бадрангу возможность уплаты за его дела. Вот и настал полдень. Прощай, Брэйвери! Спасибо, что выслушал меня».
На этом заканчивается мое повествование о Феллдо. Помните: в Полуденной Долине не существует зла и войн. Она всегда открыта и добра для добрых зверей!
Бром, летописец Полуденной Долины.
Виста отдышалась. Слушатели замолкли. Первой заговорил Уггост:
- Виста, какая необычная история! Спасибо тебе за интересный рассказ!
К вождю присоединились другие голоса:
- Спасибо, Виста!
- Так вот каким был Феллдо!
Выслушав все это, Виста сказала:
- Да, друзья, это очень красивая история. Но время уже позднее, пора ложиться спать!