Кто в Меррипите хозяин

[Пикачуха]

КТО В МЕРРИПИТЕ ХОЗЯИН

Навеяно фельетоном "Дневник домохозяина"

 

Понедельник.

Один дома. Бэрил уехала на неделю. Взяла, конечно, с меня клятвенное обещание вымыть окна и каждый день подметать пол. Подумаешь, не справлюсь, что ли?

На всякий случай написл на завтра список дел. Он, конечно, получился здоровый, с разворот "Таймс" (кто, кстати, мой "Таймс" ножницами порезал?), но ничего - если я всё рассчитал правильно, останется время и за бабочками погоняться.

Вечером устроил роскошную холостяцкую пирушку. На ужин у нас с собакой по бифштексу. На десерт собака умяла жестянку печенья. А я пил вино и курил сигару.

Давненько не чувствовал себя таким свободным.

 

Вторник.

Надо, пожалуй, пересмотреть кое-какие пункты в моём плане на сегодня. После долгих раздумий вычеркнул половину, посмотрел на оставшееся и сунул в расправилку для бабочек.

Зачем протирать пол каждый день, если потом он сразу пачкается? Сами понимаете - в болоте живём. Достаточно снимать ботинки и мыть собаке лапы. И следить, чтобы она не лазила куда попало.

Открытие: собаки всегда выбирают для прогулок самые грязные места во всей Гримпенской трясине. От мысли помыть ей лапы я отказался, а то останусь ещё и без брюк.

Собаке я втолковал, что не каждый день праздник, поэтому бифштекса ей сегодня не обломится. Откровенно говоря, достать, разморозить и обжарить один бифштекс - само по себе мука мученская. Тем более посуду за ней тоже я мою. Куплю ей готовый корм.

 

Среда.

День сразу начался с открытия: если после прогулки по трясине не почистишь себе ботинки, этого не сделает никто. Теперь же в них только по трясине и можно гулять. Мортимер бы удавился от желания иметь такие окаменелости.

Собаке я купил консервы. Она морщится, но ест.

Больше никаких бифштексов! Никогда не думал, что они с таким завидным постоянством прилипают к потолку! Лучше съем яичницу с беконом.

Встретился Генри Баскервиль. Набивался в гости, но, узнав, что Бэрил нет дома, как-то сразу скис и заторопился домой. Ну и не надо, я его кормить не собираюсь. Сам он корм собачий...

Вечером случилось ЧП: собака разбила морилку, и из неё улетело 10 бабочек. Плод стараний за все прошлые выходные.

На ужин один чёрный кофе. По-моему, я разучиваюсь его варить...

 

Четверг.

Больше никаких яичниц!!! Легче спьяну попасть в Баскервиля из духового ружья, чем яйцом на сковородку.

Собака ест готовый корм. Завидую. А она, глупая, качает права и грозится, что выйдет замуж за комиссара Рекса и сдаст меня полиции. Если не дам ей булочек с колбасой.

Набивался в гости к Баскервилю, но он уже знает, что Бэрил уехала, и начал болтать какую-то ерунду насчёт разгрузочно-овсяночного дня. А я бы и овсянку съел, да кто мне её подаст!

Я перестал бриться. Надеялся хоть на этом сэкономить время, которое Бэрил никогда не теряет, потому что не бреется...

Заходил Френкленд. Грозился подать в суд, потому что, видите ли, мои грязные ботинки оскорбляют его эстетические чувства и (здрасте!) политические убеждения. Я демонически рассмеялся ему в лицо. Ладно. Увидимся в суде.

Достал с рудника резервный запас консервов на случай, если бы пришлось отсиживаться на Гримпенской трясине. Теперь я могу вымыть собаке лапы, потому что брюки уже безнадёжно испорчены...

На обед и ужин копчёный язык.

 

Пятница.

Больше никаких консервов! По одной банальной причине - ночью собака залезла в шкаф и слопала их вместе с банками.

Утром встретился Ватсон. Пробормотал что-то насчёт Минздрава и стрельнул у меня последнюю сигару.

Днём пришла телеграмма от Бэрил. Она спрашивала, вымыл ли я окна и поменял ли занавески. Я демонически рассмеялся в телеграмму. Хоть это у меня действительно получается...

Проблема с ванной. В ней дрыхнет собака. Впрочем, меня это уже не так беспокоит, потому что я перестал принимать ванну...

Ночью пошёл на болота и украл обед у каторжника Селдена. Наконец-то еда! Бэрримор замахался на меня свечкой, но, увидев, на что похожи мои ботинки, упал в обморок.

 

Суббота.

Я чувствую себя совершенно разбитым. Даже бабочек ловить не хочется.

Днём пошёл в хижину на болотах и украл обед у Шерлока Холмса. Это, конечно, приманка, и Лестрейд уже поджидал меня в засаде. Но я не промах: нацарапал на стене "Здесь был полоумный Селден" и смылся.

Мортимер стал на меня нехорошо поглядывать. Наверно, думает, что я уже достаточно первобытный для того, чтобы заполучить мой череп. Всё, без собаки из дома не выхожу.

Ночью приснилось, что я поймал на болоте циклопидеса и схрупал. Господи, прям объеденье!

 

Воскресенье.

Я чувствую, что пропадаю заживо. Мы с собакой раздражительны, сварливы, и от обоих разит болотом.

На завтрак попробовал собачьи консервы. Ни собака, ни я не в восторге.

НАДО ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ!!! Иначе и в самом деле попаду в коллекцию к Мортимеру. Последним усилием воли схватил собаку под мышку и рванул через болото в Кумб-Треси.

 

Три часа спустя.

Лорочка - чудо. Поняла без слов. Пишу эти строки в любимой пижаме её мужа, после трёх обедов и двух горячих ванн. Собака любуется на себя в зеркало. Лорочка помыла ей лапы и подкрасила её тушью с блёстками.

Мне кажется, я нашёл идеальный способ решения хозяйственных проблем. А вы как думаете?

[Пикачуха]

Ну, до кучи - третий по счёту фик о Стэплтоне.

 

ОСТОРОЖНО - МИЛЫЕ ДАМЫ!

Фанфик со вкусом чёрного юмора

 

- 1 -

- Эй, Стэплтон! - крикнул Ватсон. - Сдавайтесь по-хорошему!

Из странного чахлого куста, именуемого девонширской развесистой клюквой, показались дуло пистолета и физиономия его хозяина.

- Чёрта с два! Живым не дамся! - выпалил Стэплтон и вдруг, поскользнувшись, плюхнулся в жидкую грязь.

- Ну что ж вы так... буквально? - сокрушённо вздохнул Лестрейд, перепрыгивая на соседнюю кочку. - Что ж теперь, ордеру на арест пропадать?

Стэплтон довольно быстро понял, что шансы, мягко говоря, не совсем в его пользу. Точнее, совсем не в его. Грязь уже подбиралась к жилетному карману, а значит, минуты подержанных швейцарских часов были сочтены. А о том, что за этим последует, думать никак не хотелось.

- Что будем делать, джентльмены? - спросил между тем Холмс, не выпуская трубки изо рта. - Вытащим или так оставим?

- Разницы, в общем-то, никакой, - профессиональным тоном ответил Ватсон. - Все утопленники, в конечном счёте, погибают от удушья.

- А на здешних болотах есть поговорка, - добавил Холмс, - пока тонешь в Гримпенской трясине, успеешь съесть ириску.

"Меня бы и целый ящик не обрадовал", - почему-то подумал Стэплтон.

Часы в кармане последний раз тикнули и сдохли. Это наводило на нехорошие ассоциации.

- А может, вы меня всё-таки вытащите? - неуверенно намекнул он. - Я ж не виноват, это просто тупое животное поиграть хотело... А ваш Баскервиль первый начал!

- Но женщины, Стэплтон! - укоризненно воскликнул Ватсон. - Ваша жена и миссис Лайонс! Как же вы им-то в глаза посмотрите?

Стэплтон только что понадеялся на лучшее, но при мысли о женщинах он бы предпочёл заглотить целую пинту грязи. Всё-таки Бэрил была южанкой. Ещё вчера вечером, когда он охаживал её плёткой, она клятвенно обещала выцарапать ему глаза. А Лора... достаточно вспомнить, как её тонкие пальчики с острыми ногтями долбят по клавишам пишущей машинки, чтобы укорениться в мысли: по шею в трясине и то гораздо безопаснее.

- Хм, Ватсон, а это дельная мысль, - вдруг оживился Холмс. - Значит, так, мистер Стэплтон: если вам надоело купаться в грязи, мы вам, так и быть, поможем, но при одном условии: мы передаём вас лично в руки миссис Стэплтон и миссис Лайонс. Думаю, это будет для вас заслуженным наказанием.

- Согласен, - пискнул незадачливый претендент на баскервильские фунты, отплёвываясь от болотной жижи. На вкус она оказалась гораздо противнее овсянки.

Холмс ухватил натуралиста за воротник, поднатужился и выволок на относительно твёрдое место.

- Ай да вы! - подивился Лестрейд.

- Кочергу разгибать труднее, - скромно признался великий сыщик.

 

- 2 -

Подталкивая перемазанного до ушей Стэплтона револьвером в спину, вся компания добралась до Меррипит-хауса, где на крылечке сидели миссис Стэплтон с Лорой Лайонс и "по-женски, за жизнь" пили кофе с валерьянкой.

Приглядевшись, Бэрил едва не уронила чашку.

- Мамочки! - охнула она, слетев по ступенькам. - Это где ж он у вас так извозился?

Тут среагировала и Лора.

- Щас я его отругаю, нет, поцелую, нет, покусаю, - запричитала она, - нашёлся, живой...

Впервые за тридцать пять лет своей небезупречной жизни Стэплтон чуть было не разревелся. "А вдруг простили?.."

- Дорогие леди, - торжественно объявил Холмс, - мы с Ватсоном подумали и решили передать этого субъекта... хм... на ваше полное усмотрение. Скотланд-Ярд даёт добро.

- Даёт, даёт, - подтвердил Лестрейд.

Стэплтон стоял между ними, как саркофаг, водружённый на-попа, и молча хлопал глазами. Он уже начинал жалеть, что пошёл на попятный.

Дамы переглянулись и с пугающей синхронностью принялись на него надвигаться.

- Какое совпадение чувств... - шёпотом прокомментировал Ватсон. - Неужто простят?

Но его опасения не оправдались. В этот самый момент обе леди (доживи они до Олимпийских игр - все синхронистки удавились бы от зависти) с той же устрашающей одновременностью размахнулись и залепили Стэплтону с обеих сторон по пощёчине.

Натуралист разинул рот и сел прямо на дорожку.

Холмс довольно потёр руки.

- Как я и предполагал, - заметил он. - Ну что, джентльмены, нам пора.

- Имейте в виду, - предупредил на прощание Лестрейд, - это мера пресечения, так что следите, как бы не убежал.

- От нас не убежит! - красноречиво сверкнула глазами Бэрил.

- И отмойте его там как следует, - нежно посоветовал Ватсон.

 

- 3 -

Сидя в ванне и оттираясь половиной губки (другую половину слопала собака, когда он в первый раз смывал с неё фосфор), Стэплтон подумал, что, в общем, ещё дёшево отделался. "Ну, дадут ещё пару затрещин - можно и потерпеть, - рассуждал он. - Мы потерпим. А потом брошу их обеих и сбегу обратно в Коста-Рику. Придётся, правда, опять фамилию менять. На Янковского какого-нибудь. Шикарная фамилия. Только я к старой уже привык. "Стэплтон" звучит мировецки. Уж получше, чем Ванделер".

Тем временем обе жертвы его не до конца определившейся индивидуальности и семейной жизни, прислушиваясь к шуму и плеску из ванной, пили вторую порцию кофе и строили планы дальнейших действий.

- С чего начнём? - уточнила Лора.

- Я ему глаза обещала выцарапать, - зловеще ответила Бэрил.

- Отличная идея! А можно мне тоже?

- Ну уж нет! Я первая это придумала! И вообще, он меня плёткой лупил!

- А мне он жениться обещал!

- А меня заставлял собаку на болоте кормить!

- А меня вообще в преступление втянул!

- И меня тоже!

Дамы так увлеклись спором, что почти забыли о Стэплтоне. Поэтому, когда он, приведя, наконец, себя в порядок, заглянул в столовую, в него полетели только кофейник и сахарница.

"М-да, всё не так-то просто", - сказал себе бывший Ванделер и будущий Янковский, снял с уха фарфоровую ручку от кофейника и снова поплёлся в ванную.

 

- 4 -

За два последующих дня ничего не изменилось. Бэрил и Лора продолжали цапаться за право осуществить страшную месть, и от этих диалогов у Стэплтона холодело в желудке. А пока что его физиономия приняла на себя почти весь фарфор, доставшийся в наследство от папочки Роджера. Дамы теперь пили кофе, варить который Стэплтону в виде исключения разрешалось, из походных кружек.

Проводив глазами последнее блюдце, Лора, как истая англичанка, предложила пойти на компромисс и выцарапать каждой по одному глазу. Но Бэрил, эта знойная латиноамериканская натура, категорически отказалась.

- Давай я глаза выцарапаю, а ты можешь что-нибудь другое. Например, нос откусить.

"Хочу в болото!" - мысленно взмолился энтомолог.

На третий день Стэплтон не выдержал и всерьёз задумался о самоубийстве. Он долго прикидывал и наконец остановился на благородном баскервильском варианте - залезть в собачью миску и ждать правосудия от фамильного четвероногого. Но тут оказалось, что миска ему мала. А потом с опозданием пришло в голову, что собака сидит на цепи в Баскервиль-холле, где Бэрримор кормит её овсянкой, запасы которой всё равно пропадают после безвременной кончины его шурина.

Тогда Стэплтон решил утопиться. Но уже не в болоте, по которому мельтешили Холмс с Ватсоном, а в речке, пересекавшей дорогу на Баскервиль-холл. Дело было за малым - найти подходящий камень на шею, поскольку он всё-таки вырос на берегу Карибского моря. Отправиться за камнем пришлось опять-таки на болота, но там не водилось ни одного экземпляра мельче гранитного столба. На столбе сидел Шерлок Холмс, курил трубку и нехорошо посмеивался.

 

- 5 -

И так бы продолжалось ещё довольно долго, если бы однажды Бэрил, практичную, как и все замужние домохозяйки, не посетила кошмарная идея...

- Знаешь, Лора, - сказала она однажды вечером, - что-то Джек у нас без дела пропадает.

Стэплтон, сидевший в соседней комнате и крутивший ручку бронзовой кофемолки, разом навострил уши.

- Тут сэр Генри в Гримпене школу открывает на дядюшкины денежки, - ворковала миссис Стэплтон, - может, пристроим Джека работать по специальности?

- Это кем же? Учителем природоведения?

- Не-е, - зловеще пропела Бэрил. - Зачем природоведения? Пусть преподаёт физику.

- Физику? А он в ней понимает?

- Кто его спросит! Знаешь, как трудно в деревне найти учителя физики? Он сам с этим намучился, ещё когда директором был!

- А что, ты права! - обрадовалась Лора. - Пусть на практике объяснит, почему болото засасывает!

Когда Стэплтон это услышал, у него в голове появилась только одна мысль: "НАДО ВАЛИТЬ ОТСЮДА".

Он мысленно перебрал в памяти все дорогие его сердцу вещи - коллекцию бабочек (уж больно велика, не унесёшь), ботанизирку и зелёный сачок (нет, слишком приметные), кофемолку (надо было на шею привязать вместо камня, а теперь толку никакого), бесплатный свисток из собачьего питомника с Фулхем-роуд с надписью "Люби меня, как я тебя" - тяжело вздохнул и выскользнул из дома через заднюю дверь.

Дорожка под его ногами, окутанная туманом, вела прямо в Баскервиль-холл. Именно по ней собака с таким наслаждением гоняла когда-то сэра Генри. Стэплтон уже собрался повернуть, как вдруг у него в голове начал помаленьку складываться беспрецедентно отчаянный план...

 

- 6 -

Если бы дворецкий Бэрримор продолжал свои ночные прогулки со свечкой в одной руке и овсянкой в другой, его взору предстало бы невиданное зрелище: в столовой портрет Хьюго снимал со стены портрет Хьюго.

Хьюго номер один извлёк Хьюго номер два из рамы, свернул в трубку и сунул под лестницу. За портретом обнаружилась большая, в рост человека, ниша, где во времена Великого восстания нечестивый Хьюго, очевидно, хранил заначку. Приколотив раму на место и задрапировавшись в чёрную бархатную портьеру (которую стащил из кладовки), номер первый забрался в нишу и придал своей постной физиономии зловещее выражение.

Единственное, о чём беспокоился Баскервиль-Ванделер-Стэплтон-Янковский - это собака, которая всё ещё жила на иждивении сэра Генри. Но всё-таки хотелось надеяться, что Баскервиль-холл - приличный дом и животных там к фамильным портретам не подпускают...

[Даос]

БГГГ))))) забавно))).

[Blackfang]

А чё? Нормально. Хорошо.

[Grat]

COLL!!!!!