Фанфикшн

Полуденное солнце бесстрастно освещало поле недавней брани. На лесной опушке вповалку лежало полторы дюжины бездыханных хищников. Лишь одна хрупкая ласка в лёгком платье, блестя на солнце серебряным ожерельем, металась от одного тела к другому в своём отчаянном поиске. Она замерла над одним из них, упала на колени. Девичьи плечи задрожали от рыданий. 
Две огромных тени мелькнули над полем, и девушка успела притаиться, перед тем как на траву грузно приземлились две птицы — ворон и сорока. С их клювов срывалась фраза-другая на гортанном птичьем говоре, а лапы степенно вышагивали по траве. Изредка, судя по треску разрываемой ткани и глухому стуку металла, они не брезговали пощупать и мёртвых. И звуки эти становились всё ближе и ближе к маленькой притаившейся ласке.
Её лапка нащупала брошенное копьё.
 — Назад! Назад, трупоедка! — острие блеснуло перед чёрно-белой грудью.
 — Ой, клушки-матушки! - сорока отпрыгнула, неуклюже взмахнув крыльями. Этот короткий порыв ветра откинул спутанные волосы ласки, открыв свету её хищный оскал.
 — Что там у тебя, Клэр? — ворон обернулся на голоса.
 — Не трогайте брата, ясно вам? Раз по звериному разумеете, значит, ясно... Поганые трупоеды, - выплюнула ласка, перехватив копьё поудобнее.
Сорока переглянулась с вороном и нервно хихикнула:
 — Дались нам твои вонючие сородичи. Мы тебе что, опарыши какие? 
 — Тогда чего приперлись?
Когти ворона громко клацнули по железному шлему павшего горностая:
 — За товаром.
Только сейчас ласка заметила на боках у птиц большие переметные сумки, закрепленные на спине широкими ремнями. Ворон ловко поддел шлем когтями и тот скрылся за грубой парусиной птичьего мешка. 
 — Точно, за товаром! Этим-то земнолапым шмотки уже ни к чему, верно, Марв? — поддакнула осмелевшая сорока, на что ворон согласно хмыкнул. Взгляда от покачивающегося кончика копья Клэр, впрочем, не сводила. — Ты не боись, милая, мы не тронем.
Ласка бросила взгляд на ворона. Тот уже снимал добротные ботинки с лап какой-то крысы, снимал умеючи, резко, но аккуратно, без порчи.
 — Эти-то поди у нас и затаривались. Небось, и братец твой... — с наглым прищуром протянула сорока, но заметив угрюмый взгляд ласки и блеск острого копья, стушевалась. 
 — С такими как вы он дела не имел, — выпалила ласка и сплюнула сороке под лапы. 
Ворон лишь усмехнулся, оценивая отобранный у очередного трупа кинжал. Сорока взмахнула крылом и не сдержала усмешки.
 — Ха-а! Марв, ты слыхал? "Такими как мы", хар-р. "Чернопёрых Мародёров" знают все...
Прочитав в глазах ласки удивление и крохотную долю интереса, сорока продолжила. Судя по тому, как Клэр сделала пару шагов вбок, а копьё последовало за ней с неохотой, заговорить нежданную земнолапую у мародёрки получалось неплохо.
 — ...то бишь, все, кто не хочет пойти на врага лишь с дубьём и своей голой шкурой. Каким бы ты не вышел рожей иль клювом, мы всегда подгоним нужный инструмент хоть до вашего логова, так вот наш атаман говорит. Само собой, наш товар не барсуки ковали, но с ним у любого будет шанс, хоть супротив Дозорного Отряду...
 — Клэр, хорош трепаться, дело не ждёт, — оборвал свою товарку ворон.
 — Дельное предложение, Марв. Только кто будет следить... — сорока мотнула клювом в сторону внезапно поникшей ласки с копьём. — Чуть отвернись, и того...
Ворон, деловито переваливаясь мимо разбросанных тел, прошел мимо сороки и встал между нею и дрогнувшим острием копья. Впрочем, он не рискнул приблизиться так, чтобы его можно было достать одним выпадом.
 — Мы тебя не тронем, если ты бросишь копьё. Сейчас же.
 — Конечно, не тронете. И моего брата тоже, — выпалила ласка, сделав шаг вперёд. Её голос выдал новые слёзы.
Подол её платья больше не скрывал её трагедию. На траве лежал бездыханно молодой ласка. Стороннему зверу показалось бы, что он спит, если бы белую шерсть на груди не скрывала запёкшаяся кровь. Взгляд птиц сразу отметил блеск стали, в которую воин был облачён: добротную кольчугу, несколько стальных пластин поверх неё и хорошую стальную шляпу.
 — Он был настоящим воином, и будет похоронен как воин, - она сдержала всхлип, глядя прямо в спокойные глаза ворона. — В боевом облачении.
Сорока хохотнула и выругалась на птичьем, прежде чем выпалить:
 — Да с каких пор нечисть земнолапая так печётся об обычаях? Ой...
Марв толкнул Клэр крылом и она замолкла. Ворон вытащил из перемётной сумки небольшой предмет и зажал его в лапе. Ласка смогла узнать в нём небольшое зеркало. Ласка бросила взгляд на блеснувшую солнечным зайчиком гладь стекляшки, чтобы вновь впериться взглядом в мародёра. 
 — Не думай, что можешь купить меня этой безделицей, мешок перьев.
Клэр окинула взглядом верхушки лесных крон и обернулась к девушке:
 — Лучше брось копьё, — от сорочьей бравады и легкомыслия не осталось и следа. Скрипучий голос Клэр приобрел серьёзные, даже обеспокоенные нотки.
 — Не подумаю. Мой брат достоин, он заслужил этого не меньше... — всхлип оборвал её на мгновение. — Не меньше, чем один из тех зайцев. Выкопайте его, заберите его барахло. Ограбьте его, а не моего Тревиса...
Шерсть под яркими глазками заблестела от слёз. Копьё, ставшее таким тяжелым, начало дрожать в её уставшей хватке, но уверенно показало на небольшой свежевскопанный холмик на границе леса.
 — Слушай, ну его, — сорока робко тронула Марва крылом. — Копнём этого косого. Сталь огненной горы же, загоним дорого... Не зови, оставь...
Зеркальце моргнуло светом второй раз и третий. Сорока вздрогнула, когда над лаской промелькнула большая тень. Крупный камень, метко брошенный сверху, глухо стукнулся о голову ласки, заставив её повалиться рядом с братом. Марв подошел и поднёс к её носу зеркальце. На его гладкой поверхности не осталось ни одного мутного пятнышка.
 — Хорошо сработал, Тикс, — кивнул ворон приземлившемуся рядом чёрному сородичу. 
 — Чего-то вы долго, — пробасил тот на птичьем. — Раньше позвали б. 
 — Благодари нашу клушу, — Марв кивнул на поникшую сороку. — С её трёпу хоть какой-то толк сегодня был. Давайте копать, птенчики!

Смеркалось. Марв поправил ремень туго набитой переметной сумки на груди Тикса. Из неё смешно выпирала стальная шляпа, а наружу торчала изящная гарда заячьей сабли. Боевитый ворон, озираясь, нетерпеливо гаркнул:
 — Клэр! Тащи сюда свои белые бока!
Сорока подняла голову от своей ноши и вздохнула. "Чернопёрым Мародёрам" не слишком знакомы сантименты, но пернатая воровка чувствовала своим колотящимся от усталости сердцем, что так будет правильно. Взглянув последний раз в раскопанную могилу неизвестного зайца в грязном красном мундире, она прикрыла глаза молодой ласке легким движением крыла, прежде чем сбросить её и её брата в неглубокую яму.
 — Полетели уже! Я не хочу быть последним к ужину, на дне котла жратва всегда пригорает...
Бросив горсть земли с крыла на общую могилу, сорока обернулась к двум воронам и ответила молчаливым кивком.
Они встали на крыло и поднялись над остывающим поле брани. В лучах умирающего заката поблескивало привязанное к сумке Клэр серебряное ожерелье.