Фанфикшн

— Увы, Матиас, дни подвигов прошли, и твои мечты останутся мечтами. Мы живем в мирное время, так что тебе остается только слушать старших и делать то, что тебе велят. Помни о том, что я рассказал тебе, и придет день, когда ты станешь полноправным членом нашего Ордена. А теперь, дружок, возьми свою корзину и отнеси орехи на кухню. Сегодня у нас праздник — мой золотой юбилей. Было бы неплохо порадовать гостей какой-нибудь хорошей рыбой. Возьми удочку и скажи брату Альфу, чтобы взял тебя на рыбалку. Ведь вы, молодые, это любите, правда? Кто знает, быть может, тебе удастся поймать большую форель или несколько пескарей. Ну, беги!

Почти у самого дна пруда лениво проплывала большая и важная рыба. Мелкие пескари старались как можно быстрее спрятаться меж водорослей, чтобы не встретиться с его неодобрительным взглядом, более степенная форель почтительно уступала дорогу. И было перед чем испытывать почтение – рыба эта была самой крупной в пруду, настоящим гигантом. Кроме того, была она красива, умна, сильна и проворна. Чешуйки её блестели как сталь, брюшко отливало фиолетовым, плавники переливались красным цветом. Рыба с достоинством расправляла спинной плавник – широкий, как флаг, разукрашенный необыкновенным узором. А чуть ниже по спине, ближе к хвосту, был еще один плавничок, не такой примечательный, как спинной, но он подчеркивал родство рыбины с благородным семейством лососевых.

Звали эту уважаемую рыбу Хариусом Великолепным. Жил он в пруду уже много сезонов и был почтеннейшим его обитателем, который внушал другим рыбам наряду с уважением и страх. И тому были причины. Держался он особняком, обитал в тихой и темной яме под берегом. А в сумерках выплывал на охоту, нападая на мирно плавающих насекомых. В плохие дни, когда у Хариуса было мрачное расположение духа, мог он утащить на ужин икру других рыб, потерявших бдительность и решивших провести беззаботный вечерок. В дни же, когда Хариусом особенно сильно овладевало чувство собственного превосходства, когда им особенно ощущалась собственная сила и ловкость, он выпрыгивал из воды и ловил на лету насекомых, кружившихся над прудом. Прыгал Хариус высоко, выхватывая крупных жуков и стрекоз. А еще старые пескари поговаривали, что жертвами Великолепного в разные сезоны были даже несколько полевок. Как он сумел их достать, подкрался ли к плавающим зверькам со дна или выпрыгнул на берег, и как сумел одолеть, то пескарям было неведомо. Но рассказ об этом передавался от старших к младшим, обрастая при каждом пересказе новыми страшными подробностями. И никто не решался расспросить об этом напрямую у Хариуса. А то как? Вдруг не в меру любопытный разделит судьбу несчастных полевок.

Словом, жил Хариус Великолепный в пруду хозяином, никого не боялся, угрозы себе ни от чего не чувствовал. Хотя мог бы и остерегаться. Недаром среди форелей и пескарей ходили истории про пропавших рыб, которых неведомая сила увлекла на поверхность. Вот и не далее, как несколько дней назад, пропали несколько пескарей и одна пожилая форель, что жила неподалеку. Всегда-то она причитала, всегда охала: «Осторожней нам надо быть, сосед! Утянут на поверхность! Утяянут!». И зарывалась в песок. А теперь вот пропала на поверхности.

- Да что мне поверхность пруда? Видел я её, бываю там частенько. А вот каааак сейчас выпрыгну!.. – думал Хариус, посмеиваясь над страхами старой форели и прочих обитателей пруда.

- Да что мне неведомая сила? Я сам сила! Расспросите тех полевок. Хе-хе. – вспоминал свои прошлые ужины Великолепный.

- Говорят, что тех пропавших заманивали на поверхность едой. Вот же неумехи безмозглые! Коли охотились бы лучше да ловчее, на подозрительно легкую еду с голодухи бы не клевали! – возмущался у себя в яме Хариус.

Он-то бы никогда! Он сам! Всех подкараулит, всех поймает, всех догонит! Вот кто тут трепыхается под носом?! Хвать!

Ой!

Ой-ой-ой…

Как же я так зацепился? Куда-куда потащило-то!... Не бывать тому! Не дамся! Я – Хариус Великолепный! А вы – всего лишь немногим больше полевок! Вот я сейчас вас утащу на дно, и косточек ваших никто не найдет! 

Матиас и брат Альф поймали крупного хариуса. Они боролись с рыбой почти два часа, пока наконец не вывели ее на мелководье и не вытащили на берег. В ней было почти два фунта, и пришлось звать на помощь барсучиху Констанцию, чтобы она помогла дотащить такую громадину до кухни.
Брат Альф и Матиас гордо стояли возле хариуса, пока наконец монах Гуго не обратил на них свое внимание. Отирая пот со лба одуванчиком, который держал хвостом, он вперевалку подошел к рыбине и придирчиво осмотрел ее:
— Та-ак, прекрасная блестящая чешуя, глаза ясные, совсем свежая! Отлично!
Толстяк Гуго улыбнулся во весь рот — так, что все его лицо покрылось ямочками и складками. Он благодарно потряс лапу Альфа и от души похлопал Матиаса по спине, при этом псе время причмокивал губами и покрикивал на своих помощников:
— Нацедите белое крыжовенное вино! Несите розмарин, тимьян! Давайте буковые орешки и мед! И живее, живее! Пошевеливайтесь, друзья, пошевеливайтесь!
Яростно размахивая поварешкой, он провозгласил:
— Я, Гуго, приготовлю хариуса а-ля Рэдволл, который будет таять у мышей во рту. Несите сливки! Побольше свежих сливок! И не забудьте мяту!