Поэзия

Я помню так... здесь не было волков...
Быть может пару раз... в упоминаньях.
И все же этот зверь давно не нов...
Что бродит в одиночестве, в исканьях.
Я узнаю седую шерсть его.
Я узнаю его седую ярость.
Он бродит здесь, в Лесу Цветущих Мхов...
Мне только вспомнить, кто он, оставалось.
И этот волк, я вижу по глазам,
Не испугался красных стен кирпичных...
Волкам здесь бой... здесь места нет волкам...
Он не боится... что же... непривычно.
Он постучал в монашескую дверь.
И мышь открыл, застыл в дверях аббатства -
Ведь перед ним был жуткий серый зверь,
Что относился к хищникову братству.
- Иди ты прочь! - погнали волка в лес!
- Иди ты прочь! - он слышал в отдаленье.
И навсегда из леса он исчез...
Я помню все... как вечность и мгновенье...

В Лесу Цветущих мхов сегодня ночь.
Давно уже все спят, но где-то рядом
Трясется зверь, и просит он помочь...
Он молит небо молчаливым взглядом.
Ведь он один... так страшно одному...
Он одинок - так страшно одиноким.
Он хочет жить. Поможет кто ему?
Но он злодей, убийца слишком многих.
Да, он злодей, он хищник, он подлец.
Его в аббатстве вряд ли кто-то встретит.
Хоть он не стар... но ждет его конец -
Он умирает, миром счастья бредит.
Несчастный лис, израненный хорек,
Избитый кот, потрепанная ласка.
Он получил последний свой урок -
Жизнь для него не призрачная сказка.
И он умрет. Удел его не нов.
Таким, как он, за все его проказы...
Нет места здесь, в Лесу Цветущих Мхов...
Хоть он не видел лес этот ни разу...

Бродил по лесу старый зверь,
Забывший все на свете.
Не знал куда какая дверь,
Куда подует ветер.
Не знал он сам, кто он такой,
Не знал, зачем живет он.
Он шел по лесу сам не свой,
По мху, как по болоту.
Вдруг он заметил - мох цветет!
Весна на белом свете!
Немым рожденный обретет
Он речь, и лето встретит!
Теперь он жив, как никогда!
Он вечно свеж и нов!
Друзей нашел... течет вода...
В Лесу Цветущих Мхов!

В каждой слезе - сотни сотен слез,
Океаны крови невинных роз,
Любовь моя, мечта моя,
Погибель моя, смерть безносая.
Солнца блики на острых клинках
В паруса вам попутного ветра
Под взглядом как будто в моих руках
Покидают остров Сампетра.

Вперед, к земле, где сияет заря,
Где слезы морей на суше,
Смерть тому, кто вернулся зря,
Чрез пустыни, воды и глуши,
Вперед, вперед, к тем чудным берегам,
Где она, моя отрада,
Назло судьбе и назло врагам,
Вассал - тебе смерть иль награда.

Шесть слез для короны царя,
Дар или месть океана,
Мне выбирать иль закат иль заря,
Смерть или жизнь тирана.
Вся ли земля меня проклянет
И этот дар бесценный,
И когда солнце над морем взойдёт,
Покинут пираты таверны,
Чтоб на позор и на гибель
Выйти всем в океан,
- Все я продам за слезы!
- Будь проклят жадный тиран!..

И слышно лишь ночью под полной луной,
В замке на скалах, обмытых волной,
Грустный вой в паутине из грез,
О том, как я не дождался слез.
И бьет серый берег лихая волна,
И я повторяю все те же слова...

Вперед, к земле, где сияет заря,
Где слезы морей на суше,
Смерть тому, кто вернулся зря,
Чрез пустыни, воды и глуши,
Вперед, вперед, к тем чудным берегам,
Где она, моя отрада,
Назло судьбе и назло врагам,
Вассал - тебе смерть иль награда.

Путник в пыли и лапы устали,
Но в аббатстве приняли в ночь,
И вкруг огня все братство собрали,
Легенды услышать не прочь.
Взял старый заяц мешок свой заплечный,
И лютню скорее достал.
И, хоть и стар, голос чистый, сердечный,
Под бряцанье струн зазвучал.
"Я спеть хотел вам про дальние страны,
Про берег другой земли,
Про вечную зиму, средь моря вулканы,
Куда не дойдут корабли.
Но в мире - прекрасном, суровом и диком,
В долинах и на облаках,
Ты место прекрасней попробуй найди-ка,
Чем аббатство в Цветущих Мхах."

Над озером горит зари крыло
И тонко плачет птица над водою;
Как страшно это – было и прошло –
Как страшно – никому не быть с тобою…

Как странно это – имя брать самой –
И, может быть, когда-нибудь, не нынче,
Положат рядом с чёрною плитой
Твои цветы, что прочим необычны.

Без лепестков – да что же за цветок?
Он ныне пахнет горечью могильной,
Он склонит свой повядший стебелёк
На голый камень, брошенный и пыльный.

И будут травы к изголовью льнуть,
И будет ветер петь о том, что было,
Безликой датой завершился путь,
Безликой, только память не забыла.

От нас навеки верный друг исчез,
Пролёг твой путь отныне в Тёмный Лес,
Но знай, что где б ты ни была,
Мы помнить будем о тебе всегда.
Жизнь юная, угасла ты как уголёк
И лишь в сердцах друзей твой след остался.
Что за злодей тебя от нас навек увлёк?
Зачем так рано с нами верный друг навеки распрощался?
Таким как ты на свете жить и жить...
Лишь сердце мечется в силки попавшей птицей.
Зачем судьба позволяет так крепко дружить,
Когда навек суждено разлучиться?!

За сезоном сезон убегает бесследно,
Как тропинки, что наших друзей увели
И стирают ветра с тех дорог постепенно
Отпечатки их лап в придорожной пыли.

По пергаменту перья скользят монотонно,
Чтобы жизнь нашу кто-то потом прочитал,
Чтоб по смерти певец, не совсем уж законно,
Своей кистью по нашей душе рисовал.

Над камнями могильными травы склонились,
Серебрится роса в тёмных рунах имён;
Как мы жили, любили, чему мы молились –
Только пыль бесконечной дороги времён.

Рваным золотом клёна, рубином осины
Мы отмечены в сером осеннем дожде
И настанет тот день, когда к зарослям ивы
Мы придём и укажем дорогу тебе…

В краю, где в изгибах воздушных шелков
Слились голоса двух ветров,
Где с западным ветром, что весел и горд
Носился над водами яростный Норд,
Где волны шептали о тайнах глубин
И песнь колыбельная вторила им,
Где звёзды сияли, на воду смотря,
Вставала над морем златая заря.
Сиянием солнца в предутренний час,
Покуда созвездия свет не угас,
Встречал меня мир и морские ветра
Мне с детства шептали: Настанет пора,
Пора, что клинок твой зальёт серебром
И ты отомстишь за потерянный дом.
Когда уходила отцова ладья,
Во след ей смотрел я и, слёз не тая,
Впервые занёс я отцовский клинок,
Чтоб в солнечном свете он виден быть мог.

Сезон за сезоном спешили к концу;
Излишняя гордость, увы, не к лицу,
И в зимнюю ночь под удары бичей
Вела нас вдоль моря толпа палачей.
Что голод? Что бряцанье ржавой цепи?
Лишь слёзы душили, но, нет, не текли…
И в уши, как гром, как металл о металл
Твой голос, убийца, всё время влетал.
Посмею ль забыть я вовеки веков
То имя средь стонов несчастных рабов?

Тот ветер, с которым я прежде играл,
Как тысячи копий меня протыкал,
Тот дождь, что от века шуршал за стеной,
Как с куклой тряпичной, играл он со мной,
Средь молний, средь ветра в моё забытьё
Проник, будто солнце, там голос её.
На смерть обречён я на этой стене
И некому было грустить обо мне…

Наутро исчезла дождя пелена,
Но солнце с рассвета палило меня
И криками рвя тишину на куски
Уж чайки слетались, покинув пески.

Кровавая ярость хмельнее вина,
Бадрангу глаза застилает она –
Не ведал ослепший в пылу горностай,
Как вёсла вспороли зелёную даль,
Как три пары вёсел взрывали волну –
Недобрые вести спешили к нему:
Глотая из фляжки нагревшийся грог
Стучал башмаками по палубе Клогг.

Волны трав набегают на красные стены,
Ветер запах цветов над аббатством несёт;
Да пребудет покой с вами благословенный,
Пусть над вами всегда полыхает восход…

Будто кровь, на траву лепестки опадают
И сливается алый с багряной стеной –
Роза встреч и разлук по весне расцветает,
Вспоминая о ней, возвращаюсь домой.

Этой памятью сердце в агонии бьётся;
Опадает на землю роса с лепестков…
Может быть, моя сказка когда-то вернётся
И восстанет из пепла отживших костров…

Может, стены с сезонами станут лишь выше
И деревья обступят осадным кольцом,
Только песню-молитву никто не услышит
И меня коронуют забвенья венцом.

Только травы, как волны, сойдутся над телом
И промчится по мне вольный ветер полей,
А душа станет птицею белою-белой,
Над могилою крикнет, зовя журавлей…

А сезоны помчатся как раньше, как прежде
И закружится в вихре осеннем листва…
Я уйду, уступая дорогу надежде,
Я умру, чтобы сказка моя ожила…

Бриони
Как я тебя люблю, мой сын,
Дарованный судьбою,
Куда бы не пошёл один,
Всё время я с тобою.
И если не смогу я вслед
Тебе идти,
Вот мой ответ -
Пусть молния меня сразит,
Мне без тебя не жить.

Покров:
Пусть молния тебя сразит,
Твоя забота в тягость.
Мне месть и так мешает жить,
А вам страданья в радость.
Аббатство ваше прокляну,
Оно достойно сгинуть.
Ведь за какую вы вину
Могли меня отринуть?

Бриони:
Как ты можешь так ранить сердце моё?
Не оставляй меня, милый Покров.
Лишь в твоих силах мечту воплотить
Чтоб мы в аббатстве могли с тобой жить.

И если не смогу я вслед
Тебе идти,
Вот мой ответ -
Пусть молния меня сразит,
Мне без тебя не жить.

Покров:
Зачем заботы обо мне, не мать мне и не бабка.
Зачем ступают вслед всегда изнеженные лапки?
Меня оставь, тебя прошу, судьба моя иная.
В аббатство возвращайся ты Покрова проклиная.

Бриони:
Как я тебя люблю, мой сын,
Дарованный судьбою,
Куда бы не пошёл один,
Всё время я с тобою.
И если не смогу я вслед
Тебе идти,
Вот мой ответ -
Пусть молния меня сразит,
Мне без тебя не жить.

Когда я диббуном была
Мечтала я ночами
О битвах ратных против зла,
О воинах с мечами.
Сезоны быстро пронеслись.
Сказал мне мудрый зверь:
“Героев времена прошли,
Легендам ты не верь!”
Но чей-то голос молвил мне:
“Сердце не проведёшь.
Нет места подвигу в душе?
Зачем тогда живёшь?”
Родная дрогнула земля -
То враг пошёл войной.
Дома разрушил, сжёг поля
Долины Золотой.
Тогда в аббатство я пришла
В далёкой стороне
И там убежище нашла,
Что стало домом мне.
Но вслед за мной беда пришла
Туда, где я стала жить.
Счастливой жизнь моя была,
Теперь впору слёзы лить.
- Унынье прочь, ведь я с тобой!
Иначе нам нельзя! -
Со злом ведут жестокий бой
Верные друзья.
Сильны и телом, и душой,
И доблести не счесть.
О, если взяли бы с собой...
Но я осталась здесь.
Победу славную должны
Мы одержать над злом.
И снова вместе сядем мы
За праздничным столом.

Сегодня необычный день,
Бывает раз в году,
Сегодня, взгромоздясь на пень,
Опять едим еду,
Но не забудем мы при этом,
Что именно сейчас
День долог эти летом -
Солнцестоянья час!
Мы будем в озере купаться,
Лунариса смотреть,
На берегу играться
И песни там же петь.
Отметим праздник наш,
Ну, веселей!
Враг, убирай палаш,
Себе попить налей!

В закатном пламени лучистом,
В рассветном свете золотистом.
Во шелесте листвы лесной.
В сияньи капель, что весной
Так звонко, трепетно играют.
В ветрах, что по свету гуляют.
В глазах диббана молодого,
В потоках эля расхмельного,
Во древних стен тени надежных,
И в птичьих песнях осторожных.
В прозрачной заводи пруда,
Где бьет живой струей вода.
В мече, сияньи звездной стали,
И в гобелене что соткали,
Когда – то Рэдвольцы былые,
В аббатства дни да молодые.
В тепле огня – игривом свете,
В желанном плодородном лете,
В благоуханьи розы красной,
И в лапке мыши той прекрасной.
В любви великой и сердечной,
В сияньи дружбы бесконечной.
Я знаю, Рэдволл есть на свете,
И верят, любят его дети.
Душа с годами не стареет,
Годами детства вечно веет.
Дух принял Рэдволла давно,
Взрослею я, но все равно,
Не расстаюсь с ним никогда,
Он в сердце Рэдволл навсегда!
И счастлив тот, кто принял дух,
Кто к гласу Рэдволла не глух,
И в сердце его голос слышит,
В ком Рэдволл красной розой дышит.

В аббатстве мы сегодня
Все вместе собрались.
О Путник! Заходи к нам,
И ты повеселись!
Мы День Названия сегодня отмечаем,
Блины, ватрушки - все тут на столе!
Торты мы запиваем ароматным чаем
(Вина бузинного пока не надо мне!).
Тут Мартин, основатель наш, и Пижма - аббатиса.
Прийти к нам могут хоть барсук, хоть крыса.
Здесь повара, и воины, и просто звери,
Что отворяют дома двери
И к нам на праздник наш бегут.
Веселье, игры, пиво и вино -
Все будет там, всего не перечесть...
И если вдруг вы захотите есть -
Берите, не стесняйтесь, мы вам рады!
Сегодня наша вы отрада,
Вы, те, кто к нам зашли на огонек!
Ну, выпьем же вина глоток!